Для многих пассажиров Uber с его более выгодными, чем у таксистов тарифами, чистыми автомобилями, обходительными водителями и удобными электронными платежами — просто манна небесная. Тем не менее, компания обрастает скандалами, допуская серьезные промахи, которые методично описал в своем докладе бывший генеральный прокурор США Эрик Холдер.Некоторые списывают оплошности Uber на ошибки его основателя и CEO Трэвиса Каланика, которые определенно добавили компании неприятностей, а его отставка, вероятно, стала их логическим продолжением. Каланик и другие топ-менеджеры своим примером показывают, как вести себя можно, а как — нельзя, поэтому они, безусловно, несут ответственность за сомнительные с этической и правовой точки зрения решения и действия. Однако я полагаю, что проблема Uber лежит далеко за пределами действий токсичного руководства. Причина фактического отсутствия в компании корпоративной культуры, как мне кажется, кроется в самой сути конкурентного преимущества Uber: его бизнес-модель построена на попрании всяких законов. Сервис всегда сознательно шел им наперекор, поэтому ему будет трудно играть по правилам.
Истоки беззакония в Uber
Uber внес ряд существенных преобразований в сферу коммерческого извоза, которые на сегодняшний день всем хорошо известны. Однако на заре его становления в 2010 году большинство городских таксопарков использовали современную диспетчерскую службу, а сами машины были оснащены GPS, а также специальным оборудованием и программным обеспечением. В этом отношении Uber ничем не отличался от конкурентов, развиваясь в том же направлении, что и они.
Uber был не единственным, кто догадался, что для осуществления предварительно заказанных поездок таксисты не нуждаются в дорогостоящих лицензиях, подобной тактики уже придерживались предприниматели во многих других городах. Компания верно предположила, что пассажирам будет проще и удобнее заказывать машины через приложение со смартфона (а не по телефону). Этот шаг позволил сэкономить значительные средства на предоставлении водителям стандартных телефонов (вместо специального оборудования). Однако остальные участники рынка сделали то же самое. Собственно говоря, они довольно быстро переняли большинство технических нововведений Uber.
Его ключевым преимуществом перед конкурентами стало использование обычных машин без оформления специальных лицензий и соблюдения прочих формальностей. У водителей Uber, работающих на личных автомобилях, не было необходимости оформлять коммерческую страховку, проходить соответствующую регистрацию, предварительные проверки, строгие техосмотры, получать специальные номера и лицензию, а также покрывать массу других расходов. Благодаря такой экономии Uber добился существенного ценового преимущества перед службами такси и компаниями, занимающимися традиционными пассажирскими перевозками. Более низкие издержки, а соответственно и тарифы для потребителей обеспечили Uber популярность и рост. Однако использование личных автомобилей в коммерческих целях было незаконным с самого начала. В большинстве юрисдикций давно действуют правила, требующие принятия всех вышеуказанных защитных мер, поэтому Uber не стоило рассчитывать на какие-либо послабления (по правде говоря, не он первый все это затеял, а Lyft, но об этом позже).
Кроме того, большинство отличительных возможностей Uber ориентированы на защиту его нелегального статуса. Персонал, трудовой регламент и программные системы компании призваны побуждать пассажиров и водителей лоббировать ее интересы в надзорных и законодательных органах, поэтому любые попытки ставить под сомнение подход, которого она придерживается, оборачиваются для их инициаторов кошмаром. Целая когорта адвокатов Uber, опираясь на опыт предыдущих споров с различными юрисдикциями, а также свой профессионализм, довела до совершенства его линию защиты, имея дело с менее подкованными в судебной практике командами. В то же время пиарщики компании позиционируют ее как образец инноваций, называя критиков попросту марионетками, застрявшими в прошлом.
Подобными действиями Uber только осложнял ситуацию. Несмотря на игнорирование четко прописанного законодательства, широко применяемого в большинстве юрисдикций, компании, как правило, удавалось замедлить или остановить правоприменительные механизмы, своевременно внося в него соответствующие изменения, позволяющие ей легализоваться. Постепенно концепция Uber стала частью новой реальности, и о том, что его стратегия была изначально абсолютно незаконной, забыли.
Рыба гниет с головы
Uber столкнулся с серьезным вызовом в ходе внедрения этой стратегии: людей не так просто заставить пойти на преступление. На самом деле, его сотрудники на каждом шагу рисковали как в личном, так и профессиональном плане, преступая закон. Два европейских топ-менеджера компании были арестованы по обвинению в организации бизнеса без необходимых разрешений. Однако Uber поставил подобную практику на поток, успешно саботируя законодательство, касающееся служб такси. Только взгляните на заявленные компанией ценности («всегда быть одержимым, изворотливым и дерзким») — в них нет и намека на уважение к закону.
Формированию культуры беззакония способствовали юристы Uber. В нормальных компаниях менеджеры обращаются к ним по поводу того, как им вести бизнес в правовом поле. Но только не в Uber — сотрудники его юридического отдела под руководством Сали Йо, бывшего главного юрисконсульта компании, не только разрешали использовать программное обеспечение Greyball (Uber таким образом скрывал свою деятельность от государственных следователей), но даже, по некоторым сведениям, участвовали в найме частных детективов, которые выуживали информацию о противниках по судебному процессу у их друзей и коллег.
Неудивительно, что, поощряя нарушение закона, Uber столкнулся с целой чередой скандалов. Откуда менеджеру компании знать, какие законы следует соблюдать, а на какие — можно закрыть глаза?
Гонка за прибылью
В XVI веке финансист сэр Томас Грешем сформулировал известный закон: «Худшие деньги вытесняют из обращения лучшие». Данное утверждение, как мне кажется, является верным и в отношении незаконных бизнес-моделей. Если позволить одной из них пустить корни в каком-нибудь секторе экономики, компании, работающие в нем, а также представители других сфер, вскоре поймут, что эта умелая стратегия призвана игнорировать закон, и тогда уже им придется просить прощения, а не разрешения, надеясь, что все обойдется.
Lyft первым предложил водителям заняться извозом на своем личном транспорте. Дело в том, что изначально сотрудники Uber оказывали услуги на автомобилях представительского класса, имея при себе соответствующие лицензии. Однако Lyft начал снижать цены за счет привлечения частных водителей, вынуждая Uber принимать ответные меры. В апреле 2013 года Каланик разместил на сайте компании примечательную публикацию, в которой он едва не признал, что непрофессиональные водители находятся вне закона, называя подход Lyft «весьма агрессивным» и «нелицензированным». (После того, как я впервые обратил внимание на публикацию Каланика в 2015 году, Uber удалил документ со своего сайта. Однако на Archive.org сохранилась его копия. У меня также имеется скриншот вступительной части публикации, a также ее полная PDF-версия, включая вариант для печати). В июне 2013 года на конференции Fortune Brainstorm Tech Каланик заявил, что каждая поездка Lyft с непрофессиональным водителем «уголовное преступление», указав на отсутствие у них коммерческих лицензий и страховки.
После таких заявлений можно было предположить, что Uber отправится в суд или пожалуется надзорным органам на недобросовестную конкуренцию со стороны компании, преимущество которой связано с нарушением закона. Однако компания Каланика, наоборот, взяла на вооружение подход Lyft и даже усовершенствовала его. Остальные это поняли и сделали то же самое: как только конкуренты узнали, что Uber переходит на нелицензированные автомобили, они сразу же последовали его примеру, в противном случае они рисковали ли бы остаться за бортом. Взяв нарушения закона за правило, Uber коренным образом изменил сферу городского транспорта, подавая пример другим отраслям.
Решение проблемы
Несомненно, можно вспомнить много случаев, когда компании с парализованной системой управления выходили из тупика после прихода нового руководства. Достаточно посмотреть на коррупционные скандалы в Siemens. У руля там сегодня находятся другие лидеры, которые, судя по всему, сумели вернуть компанию на путь подлинных инноваций и добросовестной конкуренции.
Однако учитывая, что проблема Uber кроется в бизнес-модели, одной сменой руководства здесь не обойтись. Пока существует сама модель, нарушения закона продолжатся. Наиболее оптимальный способ ее искоренить — наказать Uber (и всех, кто использует схожие методы) за совершенные правонарушения, применив к ним соответствующие меры по всей строгости закона. С момента своего основания компания совершила миллиарды поездок в тысячах юрисдикций, поэтому штрафы и взыскания могут легко достичь нескольких сотен долларов за каждую из них.
В большинстве юрисдикций еще не истек срок давности таких нарушений, поэтому ничто не мешает инициировать по ним судебные разбирательства. В конечном счете общая фактическая задолженность компании значительно превысит объем имеющейся у нее наличности и даже ее балансовую стоимость. Даже если нескольким городам удастся с переменным успехом довести эти дела до суда, решения по ним могут обанкротить Uber и показать целому поколению предпринимателей, что в своих инновациях они должны соблюдать закон.
Сторонники Uber могут возразить: закрыть компанию — значит бросить на произвол судьбы ее пассажиров, водителей и акционеров. Однако ряд убедительных доводов говорят об обратном.
Возьмем для примера музыкальную сеть Napster. Она стала настоящим прорывом в отрасли и позволила слушателям обмениваться друг с другом песнями, избавив их от необходимости ходить в магазин за компакт-дисками, которых могло еще на всех и не хватить. Однако в целом деятельность Napster была незаконной: несмотря на все инновации, компания не могла отрицать то, что она нарушает основные права интеллектуальной собственности. Под давлением музыкантов и звукозаписывающих компаний Napster в конечном счете был вынужден прекратить работу.
Однако после закрытия Napster жизнь музыкантов и слушателей не вернулась в прежнее русло. Наоборот, такой шаг послужил толчком к появлению iTunes, Pandora и Spotify — компаний, которые, взяв все лучшее и законное от Napster, стали работать, не нарушая авторских прав.
Заслуга Uber, как и Napster, заключается в его умении выявлять существенные пробелы в вопросах эффективности, которые можно устранить за счет умелого использования современных ИТ-технологий, но этого недостаточно. Uber, как участнику глобального сообщества, необходимо уважать и соблюдать закон. Когда компания выводит на рынок принципиально новую услугу, возникает соблазн закрыть глаза на вышеуказанные принципы. Однако отказываясь следовать таким четким правилам, как лицензирование используемых в коммерческих целях автомобилей, мы поощряем беззаконие со всеми его неприглядными последствиями. Широко обсуждаемые недостатки Uber вполне наглядно демонстрируют всем нам, почему мы не должны так поступать.
Об авторе: Бенджамин Эдельман —доцент Гарвардской школы бизнеса, советник различных компаний по вопросам конкуренции с крупнейшими платформами.
